В начальный период Великой Отечественной войны, рассчитывая на молниеносную победу над Советским Союзом, нацисты не прибегали к использованию труда военнопленных в массовом порядке. С весны 1942 года ситуация изменилась, из-за потерь на фронте потребность в рабочей силе в Германии резко возросла.
К концу войны в фашистской Германии сложилась разветвленная гигантская система принуждения, подавления, уничтожения и использования человеческих ресурсов. Общее количество только трудовых лагерей составляло около 20 тысяч, каждый пятый рабочий был иностранцем. Большинство из них — насильственно вывезенные советские граждане.
Жизнь разбросала этих людей по свету, по-разному сложились их судьбы. Но пережитое никогда не сотрется из их памяти. Чувства унижения и страха, которые им пришлось перенести, не дают им покоя, будоражат сознание. Ведь и на родной земле после возвращения из неволи многим из них пришлось нелегко.
В обществе давно назрела потребность возмещения морального и материального ущерба жертвам принудительного труда. Первые попытки были предприняты еще в 50-е годы прошлого столетия в отношении бывших военнопленных и членов их семей. В конце 80-х и в 90-е годы вышли ряд указов и постановлений о предоставлении льгот бывшим несовершеннолетним узникам фашистских концлагерей, гетто и других мест принудительного содержания, об условиях и порядке выплаты компенсаций лицам, подвергшимся нацистским преследованиям.
За два последних десятилетия в архив Управления ФСБ России по Омской области поступили десятки тысяч обращений с просьбами подтверждения фактов, что авторы этих писем или их родственники пережили в годы войны: кто фашистские лагеря и тюрьмы, кто – гетто, а кто был просто бесплатной рабочей силой Третьего рейха.
Письма — ценные исторические документы. Они позволяют не только проследить судьбы бывших принудительных работников, но и получить широкое представление о лагерном быте, других сторонах жизни в неволе, воссоздать картину трагических событий тех лет.
Вот строчки из одного письма: «Война, год 1943. В Киеве — фашисты. Мне 11 лет. В сердце живет вечный страх, у меня и у моей мамы. В конце октября нас жандармы с собаками выгнали из дома. Пригнали на вокзал. Везли нас долго. Потом была Австрия, Вена, остарбайтерлагерь и все сопутствующие «прелести». Лагерь находился на задворках южного вокзала. Все работали на «разгрузке-погрузке», дети были на подхвате. А детей было много, от 6 до 14 лет, все с мамами, в основном из глухих сел Белоруссии…»
«Брали нас по одному сценарию, — вспоминает другая бывшая узница. — Приходят в дом вооруженные полицай и немецкий офицер и говорят, что мы подлежим отправке на работы в «Великую Германию», сажают в телегу и везут в лагерь-накопитель… Нас с сестрой в товарных вагонах привезли в концлагерь г. Нюрнберга, и после разборки меня оставили работать на фабрике, а сестру забрал один фермер. Об условиях, в которых пришлось жить и работать, страшно вспоминать. Но самое страшное то, что нас разлучили с сестрой, которую я больше никогда не видела».
Да, сценарий «эвакуации» был действительно отработан. Из сельской местности людей для отправки в Германию зачастую вывозили целыми деревнями. В городах устраивали облавы — хватали на улицах, рынках и других местах скопления народа. До ближайшей железнодорожной станции людей этапировали на грузовиках, подводах, но чаще всего в пеших колоннах, нередко растянутых на десятки, а то и сотни километров. Затем в товарных вагонах, «телятниках», на Запад, в один из промежуточных лагерей, расположенных, как правило, на границе. Там угнанных проверяли, иногда задерживали на карантин, прежде чем отправить дальше.
Характер работы был различен. В промышленности работа была двухсменной. Смена от 8 до 16 часов. Трудовой день в сельском хозяйстве не был нормирован, в страду доходил до 18 часов, однако попасть на село считалось удачей, на фоне даже 8-часовой рабочей смены на руднике самый тяжелый сельский труд считался раем.
Отлажена была система лагерных комендантов и надсмотрщиков. Немцы ставили на эти должности, как правило, представителей других национальностей. Покидать лагерь можно было только по производственной надобности. Избиения в лагере были системой: за отказ от работы, непокорность, за любую форму сопротивления применялись систематические экзеку
ции.
Вся система организации содержания, труда и питания рабочих была нацелена на истребление людей. Многие умирали уже во время следования в сборные и пересыльные лагеря.
Нынешнее поколение жителей Германии осознает свою историческую и моральную ответственность перед жертвами фашизма. В 1993 году Германия выделила 1 млрд марок для разовой помощи бывшим нацистским узникам из разных стран. В России был создан Фонд взаимопонимания и примирения, который распределил полученные им 400 млн марок среди этой категории людей. В 1999 году Германия создала фонд «Память, ответственность, будущее», в который обязаны делать отчисления предприятия и учреждения, в свое время использовавшие подневольный труд взрослых и детей. На материальную поддержку только в России претендуют более 500 тысяч бывших рабочих рейха.
Вместе с тем вполне очевидно, что перенесенные невзгоды не могут быть компенсированы никакими финансовыми выплатами. Ведь боль и страдания людей нельзя измерить ни марками, ни рублями.
Л. ЗЫКОВА,
член общества по изучению истории спецслужб