Омскпресс начинает серию специальных репортажей с места событий Евромайдана.
Зачем оборонять футбольный стадион? События на Грушевского глазами очевидца.
Для украинцев рождественские праздники имеют особое значение, часто шутят: «Украинский Рамадан – от Николая (19 декабря) по Иордан», проводить их стараются в кругу семьи, в родительском доме, за пышно накрытым столом. Обычно в это время улицы Киева пустеют — все разъезжаются по родным городам, городкам и селам, что уж говорить о протестах на Майдане. Да и дело это суетное, после Рождества там оставалось несколько тысяч человек.
Воспользовавшись затишьем, власть подготовила и приняла задержанный госбюджет, а также, в нарушение всех возможных процедур, ряд законов, которые в народе тут же окрестили «диктаторскими» (любопытные читатели могут ознакомиться с их содержанием и текстом отдельно). Вероятно, Янукович хотел использовать их отмену как рычаг в переговорах. Но митингующие ответили в обычной для украинцев манере «назло врагам». На созванное оппозицией Вече 19-го января люди пришли в касках и масках, что по новым законам уже тянет на десять суток за маски и два года – за групповое нарушение правопорядка, с острым желанием нарушить еще какую-нибудь новую норму законодательства. Радужные перспективы режима Януковича окончательно смыли все шутовское и карнавальное, что оставалось в протесте. В назначенное время вместо оппозиции на сцене проводили службу церковники. В толпе раздавались нервные дискуссии о том, что же делать, голоса то и дело срывались в хриплый крик. После молитв выступали активисты.
Памятник основателям Киева
Лидер «Автомайдана» Дмитрий Булатов (ныне без вести пропавший) потребовал у политической оппозиции начать акции массового неповиновения и определиться с лидером протеста. И если с первым пунктом политики согласились сразу и беспрекословно, то второй им оказался не по зубам. В их адрес летели ругательства, обвинения в трусости и настойчевое скандирование: «Ли-де-ра!». Олег Тягныбок заявил, что те, кто требует единого руководителя протестов – раскольники, подонки, провокаторы и агенты президента, а Арсений Яценюк еще и добавил: «Лидером протеста есть народ». Однако еще одним лидером «Автомайдана» Сергеем Кобой опозиции было поставлено условие: или вы выдвигаете лидера, или мы окружаем и блокируем верховную Раду. Лидер объявлен не был.
Знаменитая «йолка», установка которой стала поводом для первого разгона Майдана
Демонстрация стартовала с Европейской площади, от которой идет улица к зданию правительства. Через полчаса там уже толпился народ. Для установления заслона у стадиона «Динамо» навстречу был выслан сотрудник ГАИ, который пытался останавливать и задерживать припаркованный (!) автотранспорт, мучительно придумывая нелепые причины для проверки документов. Протестующие ответили симметрично: окружили, сняли с него шапку и требовали объяснить, почему он не в форме. Пытались отобрать жезл, но пунцовый от злости и стыда, оскорбленный гаишник ретировался в патрульную машину.
Процессия двинулась. Пока активисты разбирались с нарушениями правил дорожного движения, на улице Грушевского уже выстроили заслон из автобусов и грузовиков ЗИЛ с КУНГами, в одном дымилась труба буржуйки. Внутренние войска подбирались к заслону бегом, впопыхах строились, за ними стояли группки «беркутов» и переминались с ноги на ногу. На одном из ЗИЛов сидел милиционер с камерой (через каких-то полчаса у него ее отберут), в толпе прошел слух, что Яценюк назвал всех присутствующих провокаторами. «Это мы провокаторы?!» — переспросила у меня растерянно типичная киевская тетенька в дорогой шубе и плюшевой шапочке, которая только что обзывала своего перепуганного мужа тряпкой и пыталась засунуть в первый ряд, а тот не поддавался и тянул ее к машине, как капризный ребенок. Среди манифестантов было много студентов и аграриев центральных областей, рядом со мной компания львовских школьниц с восторгом обсуждала все происходящее. Было много пар среднего возраста, одетых с достатком, киевских офисных работников, казаков, ветеранов. Со стороны милиции прозвучало первое предупреждение, толпа отреагировала смехом, улюлюканьем и кричалкой, выражающей народную любовь к органам, за которую, по новому законодательству, можно получить до семи лет тюрьмы. Народные депутаты отправились на переговоры с милицией, чтобы милицейское руководство пропустило колонну демонстрантов пройти по улице.
Баррикада на Майдане
Подошли три сотни самообороны Майдана, среди них и сотня афганцев, и оцепили первый ряд. О протестных движениях ветеранов и чернобыльцев в Украине следует писать отдельно, скажу только, что пенсии у них нищенские, и их организации первыми поддерживают все серьезные протесты. На площади стали появляться группки радикалов в экипировке и с «аргументом». Они мониторили и докладывали обстановку, затем подошла колонна «Правого сектора» (объединение праворадикальных организаций) и переместилась на левый фланг к колоннаде стадиона. Со стороны милиции в мегафон озвучили угрозы: приближение к сотруднику ближе трех метров – нападение, все присутствующие — экстремисты, мирные граждане должны покинуть улицу Грушевского и не поддаваться на провокации. За последнее два месяца оппозиция и власть называли провокацией все происходящее, вне зависимости от собственного в нем участия. По площади прокатилось ликование и смех, нардеп от фракции «Батькивщина» Яворивский пытался успокоить толпу, но после того, как в его словах прозвучало слово «провокация», ему пришлось спрятаться в партийную «газельку» с уличителями. Солдатам ВВ приказали применить дубинки, сделали они это нехотя и понарошку, а афганцев ударить даже не рискнули. Пару солдат вытащили из строя, отобрали шлемы, щиты и дубинки, провели под руки на Европейскую площадь, попутно отгоняя желающих воспользоваться их беспомощным положением. Относительно невредимых, но порядком напуганных солдат сдали в руки волонтерам «Красного креста» с наставлением дезертировать и присоединятся к самообороне. Прислушался ли кто-то из них, неизвестно, но до этого несколько перебежчиков уже было. Начали бить окна милицейских автобусов, «Беркут» пустил в ход газ и гранаты, в их сторону полетела ненавидимая киевлянами плитка, которую в девяностые за баснословные деньги закупал у своего зятя мэр Омельченко. Радикалы пытались выдолбить и царскую брусчатку, но, положенная на века, она никак не поддавалась.
Через баррикады на Майдане вид на Стеллу Независимости
Появились первые бензиновые бомбы (настоящий «молотов» будут готовить только под утро), загорелся ПАЗик. Виталий Кличко, который то и дело, возвышаясь над толпой, ходил на переговоры, побежал успокаивать радикалов. После того как взял одного из футбольных фанатов за шкирки «для дохочивости», объясняя что-то, получил в лицо струей из огнетушителя.
Люди постарше и женщины собрались на холме напротив колоннады стадиона, именно они криками «Ура!» и «Банду бей!» подстрекали атаки радикалов на позиции «Беркута». Несколько раз удавалось застать ими врасплох «беркутов», которые оставались вне оцепления, чтобы покрасоваться или избить кого-то из отловленных. Многие из этих правоохранителей получили тяжкие увечья.
Вмороженный в баррикаду киоск
Чиновники и правоохранители очень недооценивают значение тётушек и старушек для революции, именно они, а не активисты и лидеры, проводят основную агитационную работу, уважение к ним абсолютно, они пережили войну, они матери и бабушки, они ретранслируют слухи и подбивают людей «банду бить». Они стоят заградотрядом: колотят в бочки и листы железа, унижают всех мужчин, которые пытаются уйти из зоны противостояния. Им уже ничего не страшно, они видели и не такое. «Пускай меня стреляют, я уже на пенсии, а я грудью за молодых пойду, им жить надо!» — рассказывала мне одна из таких боевых бабуль, рвущаяся на передовую. Из украинских политиков это понимала разве что Юлия Тимошенко, чей политактив агитаторов составляли бойкие бабушки.
Демонстранты делали коридор для всех желающих эвакуировать свой автотранспорт из зоны боевых действий, пропускали кареты скорой помощи. Радикалы даже оттащили белый «Мерседес», который стоял перед стадионом, и утром его невредимым забрала девушка. Меньше повезло серой «десятке», которая стояла рядом со строем милиции: ее перевернули и пытались поджечь, по утилитарным причинам или из побуждений русофобского характера – неизвестно. Сигнализация и фары замученного «бандеровцами» «тазика» исправно работали до самого утра, а меня брала гордость за российский автопром.
Одна из четырёх сгоревших машин
Ближе к ночи запустили водометы и стали поливать мирную сторону протеста. В ответ люди скандировали «Водохреща» (дело было на Крещение), смеялись и матерились, кто-то запустил в милицию камень. Под ноги афганцам, которые все это время безоружные стояли в цепочке «под руки», разделяя стороны противостояния, полетели гранаты, нескольких людей оттащили с рваными ранами. Газовых отравлений было немного, виной тому безветренная погода и крещенские морозы. Весь слезоточивый газ (на самом деле, это аэрозоль) поднимался столбом вверх и опадал равномерно. Командир самообороны под видом отступления на Майдан обошел позиции правоохранителей и установил пикет с другой стороны. Воспользовавшись сумятицей в рядах милиции и отсутствием барьера, радикально настроенные манифестанты ужесточили атаку. Они взялись обстреливать силовиков фейерверками, забрасывать пиротехникой, камнями и «молотовыми», жечь милицейский автотранспорт. «Зилы жалко, КУНГи бы нам пригодились,»- сетовал стоящий рядом усатый мужичок в военном бушлате с дуршлагом на голове.
Новые баррикады
Противостояние на улице Грушевского, которое, казалось, должно было закончиться в считанные часы, затянулось надолго. За неделю, прошедшую с его начала, ситуация в целом приняла странный оборот. За эту неделю силовики несколько раз выбегали на штурм протестующих, но атаки были недолгими и несли, скорее, устрашающий характер, хотя пострадавших от них оказалось достаточно. По данным газеты «День», ссылающейся на официальную статистику МВД, данные СМИ и Майдана, за семь дней ранены 311 правоохранителей и около двух тысяч протестующих. Точное число жертв со второй стороны установить трудно, поскольку протестующие боятся обращаться со своими травмами в официальные медучреждения. Информация о раненых в стычках людях передается в МВД, а из больниц люди загадочным образом исчезают и обнаруживаются не всегда живыми.
Уличная агитация
Около сорока активистов задержаны, примерно столько же – пропали без вести, и в их числе один из лидеров «Автомайдана» Дмитрий Булатов. За городом находят трупы активистов со следами пыток, связанные по рукам и ногам, а МВД, как причину смерти, указывает переохлаждение. Выросли новые баррикады из мешков со снегом – после долгих недель без снега и мороза город наконец замело; и Майдан, и окрестности активисты расчистили в первый же день. Перед заслоном войск на Грушевского теперь горит огненная стена из старых покрышек, создавая дополнительную преграду. Народные умельцы соорудили несколько гигантских рогаток и катапульту, с помощью которых добрасывали камни до «беркутов», стоящих в дальних рядах заслона за спинами курсантов. Митингующими захвачен Украинский дом, в котором сделаны пункты обогрева, организована раздача пищи и теплых вещей.
На другой стороне баррикад довольно сложно. Положение у солдат и курсантов тяжелое, в отличие от «спецаков» и «беркута», их кормят раз в день и плохо, в туалет ходить не разрешают (и это на морозе!), о чае и сигаретах не может быть и речи. На моих глазах, когда один из активистов пытался передать ВВшникам бутербродов, «беркут» выбил сверток у солдата из рук, колбаса и хлеб разлетелись по земле, а активист получил дозу газа в лицо. За спинами солдат стоят люди в форме «Беркута» и личная гвардия президента «Омега», созданная под нужды Януковича приглашенными специалистами.
Солдаты получают камнями, «молотовыми», дубинками и просто кулаками во время контратак. А «спецназ» бросает гранаты: газовые, светошумовые и «модифицированные». Они ведут прицельный огонь по журналистам, используют охотничьи боеприпасы из ружей «Форт-500», которые числится на балансе как спецсредство для отстрела резиновых газовых и дымовых патронов, избивают и глумятся над задержанными. Многим «беркутам» тоже не сладко, на передовую отправляют «благонадежные» части, а подразделения, которые отказывались применять спецсредства ВТЧ, и киевский «беркут» (в качестве неблагонадежных местных) держат в тылу. А угрозы получают их семьи, их родня и знакомые перестали с ними общаться.
Автобус с милицией
Перешедшее в активную фазу противостояние всколыхнуло целую волну бурных ответных действий. Со стороны власти это перешло в участившиеся переговоры – практически ежедневно собирающиеся в разном составе Рады и круглые столы с участием оппозиции и различных властных сил предлагают другу другу уступки и варианты, на которые ни одна сторона не соглашается. Но процесс продолжается.
Действия силовиков, зачастую издевательские и противозаконные, всколыхнули волну митингов недовольства властью и правоохранительными органами практически во всех регионах страны. В нескольких областях это переросло в занятие зданий органов госудаственной власти и создание временных управленческих органов. В Тернопольской области пошли еще дальше, запретив Партию регионов и Компартию Украины как таковые. На востоке страны демонстрации были жестоко разогнаны силами милиции и молодчиками неясного происхождения. Можно сказать, что в Киеве кинули «молотов», который поджег всю страну.
Вид на передовую на Грушевского
События развиваются очень быстро и бурно. Кроме того, за кадром остается крайне интересное сплетение ниточек, тянущихся к различным сферам влияния. Обо всем этом, а также о том, кто такие титушки, какой градус фашизма у «свободовцев» и прочих политических скандалах мы расскажем вам в следующих материалах.
Мария Балабанова, специальный корреспондент Омскпресс в Киеве.